Приятный экстрим: на море с младенцем и с палаткой. Часть 2

Следующее утро началось с жары и боли. Каждый квадратный сантиметр моего тела пылал, словно облитый кипятком. Значит, вчерашняя сиеста под палящим солнцем не прошла мне даром. Я спала в свитере и спортивных штанах. Теперь яркое солнце било сквозь белый нейлон палатки и внутри все накалилось как в теплице. Нашего папы рядом уже не было – небось, уже где-то лопает свой утренний арбуз. И как же не хочется вставать! И как же жарко! И как болит спина! Мой поросенок посапывает на своем матрасике, заботливо раздетый неумелой отцовской рукой – в наполовину съехавшем ползуне и задавшейся майке – но не вспотевший, розовощекий, с директорской мордашкой.

Выползаю на улицу. Яркое солнце и бриз. Саша колдует возле плитки – в своей соломенной шляпе он похож на ковбоя.

- «А я тебе кофе сделал».

Я сонно киваю, и на ходу раздеваясь, иду к морю. Вода – как волшебный бальзам обволакивает мои ноющие телеса, аж перехватывает дыхание. До чего же приятно… Я начинаю потихоньку радоваться – это ж где такое видано, что, едва проснувшись, можно сделать каких-то 20 шагов и оказаться в прохладной морской водичке! И тишина…

Несмотря на весьма диковатый вид, наш палаточный городок, имел отлично налаженную систему пище-питательного сервиса: в 7 утра приезжали синие Жигули и веселая тетенька в белом переднике кричала: « Пирожки горячие, хлеб, пиво, молоко-о-о!». Потом шел дядя с велосипедом, который продавал здоровенные лапти с картошкой и «фруктой». Потом несколько раз курсировал загоревший молодой человек-«Мороженое». Что интересно – оно у него всегда было очень свежим и твердым, не смотря на дикую жару.

Накупавшись, я шла чистить зубы. Для этих целей у нас был сооружен рукомойник из перевернутой бутылки с отрезанным дном. В роли крана выступала крышечка – которую откручивали и закручивали по мере необходимости, главное было не открутить ее до конца – тогда содержимое бутылки молниеносно выливалось клиенту на живот. Потом просыпался Поросенок. Он оповещал все побережье о своем пробуждении сытым и жизнеутверждающим рыком, и я спешила вынуть его из душной палатки. Потом следовало спешное раздевание и купание в море. Использованный памперос складывался в мусорный кулек, который по, мере наполнения арбузными корками и прочими ненужными вещами, выносился мной к одиноко стоящему мусорнику – рядом с треногим столбом среди выжженной солнцем прерии.
Завтрак начинался с пирожков и кофе и продолжался арбузом. Арбуз разрезался пополам и в течение получаса, с помощью ложки, я съедала более килограмма этого божественного лакомства. Иногда оставалось еще немного места для дыньки. Санька в это время сидел где-то рядом и грыз очищенные от косточек куски.

Время от времени мы ходили гулять. Чаще всего наш маршрут лежал в сторону цивилизации, пансионатских пляжей, луна-парков и бесконечной гряды ларечков и кафешек. Малой помещался в коляску и со всех сторон завешивался простыней, чтобы получилась тень, от чего наша процессия приобретала несколько цыганский вид. Было довольно сложно протащить коляску по грунтовой дороге – колеса буксовали, отказывались крутиться. Но, миновав два палаточных городка, мы попадали на выложенною бетонной плитку набережную пансионата «Прибой». Там было целых два бара с танцплощадками и тенты от солнца. Но мы двигались дальше. За бетонной набережной начинался божественной красоты зеленый лужок с витиеватой тропинкой и пушистыми тенистыми ивами. За лужком следовал какой-то непонятный бетонный кусок, похожий на огромный фундамент. Там дорога была совсем нехорошей. И море тоже все было в обросших темными водорослями булыжниках. Затем начиналась цивилизация. Она начиналась плавно – с бетонной набережной, лавочек, кустов и заборчиков, со спортивной площадки и высоких пансионатных корпусов. Постепенно вырастали бары и кафешки, переодетые в телепузиков и драконов модели для приморских снимков, фотографы со своими стендами, демонического вида сотрудники польского луна-парка, тети-чебуречницы и люди.. много, очень много веселых, наполовину раздетых отдыхающих людей. Двигаясь через толпу, мы покупали себе чипсы, пиво, мороженное и какую-нибудь газету.

Ко времени нашего возвращения, обратно, в дикую степь (но как же вольно там дышалось!) у Биосферного заповедника – обычно стояла полуденная жара. После продолжительного купания и кормления грудью ребенок укладывался спать, а мы готовили обед. Потом, когда солнце жгло с особой беспощадностью – мы все мостились в тени и тихонько дремали.

Особое слово нужно сказать о воде. Питьевую воду мы привезли с собой («София Киевская» для взрослых и «Старый Миргород» для поросенка. Плюс время от времени запасы пополнялись на местном базаре. Остальная вода хранилась в 5-литровых бутылках и как правило кончалась в течение суток. Особое разнообразие в нашу одичалую жизнь вносили вылазки «по воду». Мы заводили машину (Саша в трусах и шляпе) и всей толпой ехали в ближайший пансионат, где на проходной был кран с пресной водой. Затем в течение получаса, пока мы с малым возились на травке – Саша и Юли носили бутылки с водой. Стоит заметить, что мы совершенно безбоязненно оставляли все наше хозяйство, потому что, как говорят старожилы, в этом месте не было ни одной кражи!

Не могу сказать, что наша дикарская жизнь без всяких удобств была очень сложной. Так как телевизор в этой глуши не работал – банальный быт занимал ключевое место в нашем досуге. Я с огромным удовольствием делала бутерброды с сыром и помидорами, перетряхивала все наши многочисленные ковры и коврики и терла песком наш эмалированный котел (читай – кастрюлю).

Ах, этот вечер на море! Я могу бесконечно долго писать про эту золотистую дымку, про это алое солнце… про сладкое дыхание ночи, щекочущее наши подзагоревшие тела. Мы купались в последний раз и садились ужинать. Поросенок по мере того, как воздух становился холоднее, одевался в дополнительные слои одежды и отгонялся от бассейна. Но как же здорово это было – жить круглыми сутками на улице!

Мы быстро съедали наш нехитрый ужин и потом отправлялись в душ. Это крайне полезное во всех отношениях заведение находилось, как я говорила раньше – примерно в километре от нашего стойбища. Саша оставался возиться по хозяйству, а мы с Юлями и поросенком отправлялись совершать гигиенические процедуры. Душ представлял из себя ряд кабинок (естественно, на улице) из-под которых вытекал неприглядного вида ручеек в мыльных разводах. А сверху на кабинках крепилась цистерна с водой. За день вода нагревалась и к вечеру была почти сносной температуры. Мы заруливали в кабинки вместе с коляской, которую использовали как дополнительную вешалку. Потом Юля-старшая вынимала все свои баночки-скляночки-мочалочки и я совершенно бессовестным образом пользовалась всем этим немыслимым для наших условий шиком. Какое-то время я мокла вместе со своей Казяброй на руках. Надо сказать, что вода была не теплее 20 градусов, но он эти процедуры выносил с небывалым стоицизмом и не побоюсь сказать – даже с наслаждением. Потом я отдавала его в соседнюю кабинку Юле, а сама быстренько мылилась и мылила младшую Юлю, которой вообще все происходящее доставляло визжащий восторг. Затем, в наспех одетом спортивном костюме, с мокрыми волосами – я брала на руки всего Сирухана и мы выходили на улицу. Там я уже как следует одевала его, причесывалась и ждала Юль.

Чистые, душистые, в свежей одежде мы приступали к выполнению очередного, очень важного, пункта программы. Мы шли в сторону цивилизации и зажегшегося пестрыми лампочками луна-парка за Пивом. Не спроста я пишу это слово с большой буквы, потому что пиво дома и пиво в наших экстримальных условиях – как говориться, две большие разницы. Итак, купив Пива, мы отправлялись в загадочную, полную шорохов темноту. Огромное звездное небо висело над нами, Санька давным давно спал в своей коляске и переложить его в палатку было совсем несложно. Морской воздух обладает фантастическим свойством – дети засыпают как по часам и спят крепко-крепко!

Первые дни были очень тяжелыми из-за ожогов. Все мы были одинакового поросяче-розового цвета и интонации в наших голосах были на редкость плаксивыми. Как же мы могли быть такими легкомысленными! Ожоги болели даже в тени, даже под одеждой, даже после коктейля из различных масел и бальзамов.
Но знали бы мы, что будет потом! Потом, когда краснота прошла , начался дичавший зуд, от которого в буквальном смысле мутнел рассудок. Так что половина отдыха была испорчена. Не хотелось ни есть, ни спать, ни купаться... и лишь спокойными вечерами, с их бальзамической прохладой наступало временное облегчение.
Собственно, про один такой вечер я и хочу сейчас рассказать.

У всех наших соседей, давным-давно, вошло в традицию устраивать вечерние шашлыки, а мы, по каким-то причинам все откладывали это увлекательное мероприятие. Естественно, на первом месте была безопасность ребенка, поэтому приготовления мы начали только тогда, когда поросенок заснул в палатке.
Сложнее всего было купить мясо. Я человек крайне осторожный в вопросах питания – запас питься мы везли с собой из Киева и воду местного разлива покупать не решались. Из еды у нас была огромная коробка с «мивиной» и тушенкой, но основу нашего рациона составляли овощи, которые привозили по утрами на бричке с арбузами. Так вот от говядины и свинины мы отказались сразу – потому что перспектива получить «понос классический южный» нас не радовала. Решили купить куриные окорока свежемороженые. Но свой страх и риск, так как одному Богу известно сколько раз их тут замораживали… но поглядев как их гребут остальные отдыхающие – решили рискнуть.
Собственно, пара слов о базаре: это мощный хозяйственно-продовольственный центр, где можно купить абсолютно все, от модных пляжных вещичек до палки сервелата. Базар находится в цивилизованной части поселка, рядом с улицами, пестреющими табличками «Жилье» и луна-парком.

Купив замороженные окорочка и еще какой-то еды (и конечно бутылку домашнего винца), мы погрузились в машину и поехали обратно в нашу дикую степь.
Вечерело, малыш заснул быстро и без капризов, я оставила его в палатке, а сама выбралась на улицу. Юля заканчивала колдовать над окорочками, а Саша разводил небольшой костерчик в специально вырытой яме. В мужчинах, похоже, где-то на генетическом уровне заложена страсть к кострам, ямам, жареному мясу и прочим приключениям.

Мы были ужасно голодные и от этого неразговорчивые и непоседливые – кругами ходили вокруг ямы с костром и ждали пока приготовятся наши окорочка. Потом кто-то предложил вынести на улицу фонарь-переноску из машины. Мы повесили его в нашем шатре и сели пить вино и закусывать, чем было. Но вскоре нам пришлось убираться обратно к костру, потому что налетела целая свора каких-то невиданных насекомых. Это невозможно передать словами – они все летели и летели – какие-то мотыльки, комарики, жучки и мушки.

Покушав, наконец, вожделенные окорочка, мы вернулись к шатру и зрелище потрясло всех нас до глубины души. ТАКОГО мы еще никогда не видели. Все вокруг буквально кишело огромными, страшными насекомыми. В детском бассейне было штук 20 исполинских черных жуков, каждый сантиметров по 5 ростом. Но апогеем этого ужаса была пара богомолов – жутких существ, меланхолично пожирающих комаров под самой лампой.

Нам с Юлей было страшно ступить на неосвещенный участок земли. Мы долго благословляли Сашу на поход в туалет, и искренне волновались за него. Когда он вернулся, то по лицу мы поняли, что он видел что-то БОЛЕЕ страшное. Это существо было уже около 10 сантиметров в длину, толстое, лоснящееся, с каким-то чешуйчатым панцирем.

После той ночи, наше отношение к окружающей среде сильно изменилось. Мы ведь даже не представляли себе, сколько всякого диковинного живет в темноте рядом с нами.
Перед тем, как лечь спать, Юля по нескольку раз, перетряхивала свою палатку и недоверчиво оглядывала ближайшие окрестности.

Когда все ожоги зажили, и наши телеса приобрели румяный оттенок – и казалось бы, наступило время облегченно вздохнуть и жите себе в радость – началась новая проблема. Мы возвращались всем семейством с вечернего променада по «цивилизации», когда я, заботливая мамаша, обратила внимание, что мой поросенок заснул раньше времени – часов в 5 и до сих пор спит в коляске. И какое-то у него было напряженное выражение лица. Водная горка и аттракционы тут же отменились. Лоб горячий и слишком яркие щеки. Ну вот, да возрадуйтесь все, кто говорил мне не соваться в эту авантюру. Доигрались! Последние два дня выдались действительно жаркими – в тени градусник показывал не ниже 35.. но успешно пережитая акклиматизация и свежий приморский ветерок делали наши сиесты вполне переносимыми. Но неужели только для нас, а не для ребенка?

Я взяла его на руки, и, прижимая к себе, несла обратно в лагерь. Мы замотали его в полотенце (вечерело и его могло знобить) и шли молча, бросая друг на друга злобные взгляды .

Решили переночевать в машине – между сидениями было место для двоих взрослых - очень уютно получилось. Меряем температуру. Конечно.. 38,5. И спит. И видно, что ему сейчас очень несладко. Но нет никакого кашля, соплей и прочих проявлений простуды. Нет рвоты и поноса – значит, не перегрев. Страшно. Мы с Сашей сидим рядом с этим крошечным существом, которому плохо, и мучаемся от своей беспомощности. Ближайшая больница находится в Херсоне – 100 километров мы проедем за полчаса… нет, вряд ли, дороги очень плохие, темные, кривые… Что делать?.. Как всегда, свечи с парацетамолом оказались забытыми дома, на стиральной машине. Есть только Эффералган в сиропе. Будим его, он сонно плачет, выплевывает, я заставляю, он плачет громче. Меряем температуру. Почти 39… Саша уже почти завел машину. Мы виноваты. Перекупали.. перегрели.. недоглядели… Саша предлагает ехать в милицию в поселке - пусть они скажут куда лучше обратиться. Глухая ночь…темная степь… ждем, подействует ли лекарство. Каждые несколько минут измеряем температуру. Падает…

Мы не спали до утра, пока термометр не показал 36,6, а небо не сделалось фантастического розового цвета.
Чуть позже, когда наш румяный и полный сил мальчик решил проснуться и начать свой трудовой день – мы едва стояли на ногах. Когда я дала ему попить из своей чашки, то услышала непривычный стук, и при детальном осмотре детского рта мы увидели только прорезавшийся зуб. Я где-то читала, что детские зубы очень любят вылазить где-нибудь на море, во время отпуска и поездок.

Оставшиеся 3 дня мы провели в режиме повышенной осторожности и сократили наши морские купания до возможного минимума.

И вот, наступило время уезжать. Не могу сказать, что нам было очень грустно расставаться с этим прекрасным местом. Воспоминания о душе, микроволновке и мягкой постели брали свое.
По дороге обратно мы попали в жуткую грозу. Видимость была практически нулевая, машину качало от сильного ветра и было очень страшно.

Потом открылись фантастические пейзажи и впервые почувствовала, как сильно люблю свою страну. Чувство такого глубокого патриотизма никогда не посещало меня с такой силой.
Мы приехали поздней ночью – завезли Юлю и отправились отсыпаться. Домой мы зашли на рассвете. Как вы уже догадались, выспаться нам никто не дал.

И что бы вы подумали – ровно через две недели мы снова собирали сумки и закупались в супермаркете – мы снова ехали на море!

Но это уже совсем другая история....
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ